На этот раз мы беседовали в комнате, которая находится за большим ректорским залом — тут какие-то сложные системы переходов, и в неё можно попадать как через кабинет ректора, так и через другой путь. Пока Николай Михайлович Кропачев завершал беседу с проректорами в большом зале, я решил осмотреться. Комнату украшал довольно скромный набор сувениров, безумие которых ещё не вышло за пределы разумного — идиотский письменный прибор в форме большой пушки был спрятан на подоконнике за занавесками, барельеф — подарок Торгово-промышленной палаты был весьма скромного размера. В стенке видны дырки от гвоздей — в зале раньше явно было куда больше картин. Из портретов — большой портрет Вербицкой в парадном ярко красном костюме явно доминировал в ландшафте, на шкафу в правом дальнем углу два больших (но чуть поменьше Вербицкой) портрета понятно кого. Портрет человека постарше выглядит более-менее нормально, а вот у портрета более молодого что-то явно не так с глазами. Кто-то с фильтром Sharpen в фотошопе переигрался. Глаза выглядят дикими точками, пронзающими пустоту. Я хихикнул, подумав, что за ними, наверное, камера. Секретарь Света в ответ на мой вопрос о том, нет ли тут где под ковром потайного люка в подземный ход, сообщила, что ныне университет пользуется более современными технологиями, и просто надо нажать нужную кнопку и вот за той стеной откроется тайный коридор.

С другой стороны кабинета — три небольших групповых портрета, на которых ректору что-то вручают (ордена-медали-грамоты). На двух вручает нынешний президент, на одной — натужно улыбающийся министр образования.

В шкафу стоял набор чаёв в бумажных пакетиках. Как я уже понял, ректор предпочитает пить хороший зелёный чай из маленьких чашечек, подливая его туда из маленького чугунного чайничка. Внутри чайного столика почему-то лежал путеводитель по коньякам. Я открыл его на случайной странице и обнаружил там коньяк под названием «Небо Аустерлица». Я бы такой пить не рискнул — последствия для психики уж очень специфические...

Однако вскоре ректор вернулся, дабы ответить на мои вопросы. Он ещё пару раз удалялся, дабы быстро поговорить с посетителями. Например, приходил студент Тюльпанов...

Первый вопрос, который я задал ректору, звучал так:
"Все те годы, что я учился, моя стипендия была самой низкой в городе. Однажды мне назначили именную стипендию, отменив основную — несколько месяцев я получал даже меньше, чем однокурсники...Ситуация принципиально не меняется. Вопрос даже не в том, что 1100 рублей — это мало. Можно было бы и вовсе отменить. Но почему всем получается одинаково? Хоть что делай, а стипендия больше не станет. Понятно, есть гранты, конкурсы. Но хотелось бы чего-то более надёжного. Для сравнения — см. стипендиальную систему ГУ ВШЭ, стипендия в результате учебных и научных достижений может достигать 4500... "

Вопрос о расходовании средств стипендиального фонда, отвечал мне ректор, находится в настоящий момент в компетенции деканов факультетов. Причём этот фонд формируется следующим образом — количество студентов очного отделения умножается на стандартную стипендию, к ним прибавляется 25%, которые отводятся на материальную помощь и распределяются отдельно. Однако некоторые студенты теряют право на получение стипендии вследствие низкой успеваемости. Из оставшихся средств формируется то, что можно было бы назвать премиальным фондом. На факультетах действуют разные системы распределения этих средств. Получается, что чем больше «нехороших» оценок преподаватели ставят студентам, тем больше денег могут, теоретически, получить успешные. Так что (это уже мой вывод) в интересах толковых студентов организовывать давление на преподавателей с требованием более жёсткой проверки знаний. Ректор уточнил, что ему неизвестно про то, как изменится наша ситуация в сфере распределения стипендий в ближайшем будущем, однако однозначно будет вестись работа по созданию именных премий и стипендий университета студентам, проявившим высокие достижения в учёбе и науке. На нашем факультете, насколько я помню, действует стипендиальная комиссия, состоящая из представителей администрации и студентов, которые как-то и решают эти вопросы, а декан утверждает их решение.

Второй вопрос, который я задал, звучал так:

Скорее даже не вопрос, а просьба совета. Студенты, начинающие активисты, интересуются: они хотят добиться снижения цен в факультетском кафе. С чего начать и что вообще надо для этого сделать?

В настоящий момент мы приближаемся к процедуре тендера на право заключения договора аренды с университетом. Со всех деканов были собраны их требования, которые будут прямо заявлены непосредственно в конкурсной документации. Эти требования включали как условия, налагаемые на ассортимент меню, так и на ценовую политику и часы работы учреждений питания. Ректор может посоветовать студентам обратиться к декану и ознакомиться с этими требованиями. К сожалению, сейчас внести в них изменения уже поздно (если, конечно, там нет каких-то явных ошибок, которые могут сделать конкурс бессмысленным), но студенты могут тщательно следить за условиями выполнения выдвинутых деканом требований будущими арендаторами. Кроме того, конкурс и условия — не навечно. После истечения срока договора (ректор затруднился с указанием точного срока, но желающие это узнают, когда будет объявлен конкурс) можно будет вновь предъявлять требования. Ректор не стал этого говорить, но я скажу, что помимо условий конкурса есть куча других требований, которые накладываются на заведения питания законодательством и правилами. Так что желающие ущучить кафе могут активнее работать через действующие профсоюзные структуры.

Третий вопрос:
Библиотека: получит ли она реконструируемое под библиотеку здание?

Ту часть здания, реконструкция которого была проведена — однозначно получит, после госприёмки. Ждём комиссию.

Четвёртый вопрос:

«Ну и наконец — про Шишкину. Не знает ли случайно уважаемый ректор, в чём именно подозревают его подчинённую? Является ли это обвинение результатом проведённой летом проверки или же появилось независимо от действий университетской администрации? Может ли ректор как-то прокомментировать это обвинение (подозрение — не знаю, как этот статус юридически корректно называется)?»

Ректор довольно подробно отказался отвечать на этот вопрос. Возможно, я попробую в следующий раз сформулировать его как-нибудь более юридически корректно. Это же довольно тяжело — формулировать вопросы в такой форме, чтобы они давали возможность на них внятно ответить. По всей видимости, этот вопрос был в духе знаменитого — «А ты перестала пить коньяк по утрам?»

Пятый вопрос:
Проблема общежитий: ведётся ли какая-то работа по решению нарастающего год от года дефицита? Каковы тактические планы на ближайший год и какова общая стратегия?

«Да, ведётся!» — тут же ответил ректор. Во-первых, мы в течение всего года проводили тщательную работу по выселению из общежитий незаконно там проживающих, а таких набралось, как я понял со слов ректора, больше тысячи человек. Кроме того, перепрофилировано обратно под общежитие здание на Капитанской улице, там ещё пятьсот мест. Работа по поиску дополнительных возможностей идёт. Начали работу по увеличению фонда служебных квартир.

Шестой вопрос:

Дополнительные испытания помимо ЕГЭ: есть ли какое-то университетское решение по данному вопросу, или же это должны решить факультеты самостоятельно?

В настоящий момент университет ждёт результатов принятия нового закона о нашем статусе. В случае его принятия можно рассчитывать на то, что мы получим право на введение дополнительных испытаний. Хотя некоторые говорят, что оно и так было, это не соответствует действительности — чтобы получить это право надо было соответствовать ряду формальных критериев. Из наших дисциплин весьма немногие им соответствовали. Теперь ситуация изменится. Так что мы ждём новых условий и будем принимать решение. Необходимо обсуждать стратегию. Очень важно обсудить вопросы на учёных советах и подать факультетские инициативы по данному вопросу. Не только учёные советы — все должны об этом думать. Особенно тщательно думает об этом Валерий Сергеевич Катькало, который получил должность проректора, ответственного за организацию приёма абитуриентов. Но это не означает только приёмную комиссию, это куда шире — это финансово-экономическое планирование цифр этого приёма. Ведь у нас как правило, декан сперва приходит просить увеличение приёма, а потом под увеличившийся приём плачется о нехватке помещений и преподавателей.

Седьмой вопрос:
Еще один вопрос касающийся поступления. Как известно нынче все олимпиады Государства Российского поделены на уровни. В соответствии с уровнем ведётся и учёт сиих олимпиад при поступлении. Так некая мифическая олимпиада РосАтома по математике является олимпиадой самого высокого первого уровня, в то время, как олимпиада мат-меха является олимпиадой третьего уровня... Не собирается ли университетское руководство решить эту проблему...

По данному поводу не было проявлено в нужный момент должной активности. После принятия закона это станет нашей собственной проблемой и мы, разумеется, решим её. Если, конечно, учёный совет примет вовремя необходимые решения.

Восьмой вопрос
Вечная проблема велосипедов!
а) Декан матмеха Леонов отказывается выделять средства на создание у факультета велостоянки, одновременно запретив сотрудникам проносить их внутрь... Может быть, Вы попробуете намекнуть декану Леонову об этой проблеме в ходе подписания трудового контракта на следующий срок? Или, если следовать Вашей логике (дело декана — заниматься учебным процессом) распорядитесь решить этот вопрос на университетском уровне?
б) говорят, велостоянку, торжественно открытую летом, снесли...

В настоящий момент управление помещениями (территориями) на которых расположены факультеты передано деканам факультетов. Ректор поговорит с деканом, узнает его позицию по данному вопросу. Однако не будет оказывать какого-то давления. А велостоянка во дворе университета будет вскоре восстановлена.

Девятый вопрос.

Сегодня утром у стен юрфака был пикетчик с вопросом
«Готовы ли вы, как и президент России, честно и публично рассказать обо всех своих источниках дохода?»

Ректор отказался отвечать на данный вопрос. От себя могу сказать, что такое требование лучше было бы предъявлять всем членам Сената СПбГУ. Думаю, что если члены сената готовы будут публиковать свои доходы, то у ректора уж точно не будет особых возражений.